Среди наших традиций – "лечить подобное подобным". Так, мы с головой, разламывающейся после вчерашнего коммунистического банкета, ухарски тяпаем рюмку доброго православия или стопку горького национализма, рассчитывая таким образом поправить здоровье. С такой традицией никакой печени не хватит. А Валерия Ильинична была общественным "трезвователем". Что может быть важнее и нужнее для общества, пребывающего в горьком запое?

"Геббельс же говорил: "Чем невероятнее ложь,
Тем быстрее в нее поверят".
И он добивался своего, он был талантливый человек..."
Владимир Путин

Сегодня стало известно, что ульяновский правозащитник, член Международного комитета защиты Стомахина (КЗС) Сергей Крюков находится в СИЗО Ульяновска.

Международный комитет защиты Бориса Стомахина призывает СМИ и граждан прийти на рассмотрение апелляции на приговор, вынесенный в рамках Второго дела Бориса Стомахина

Международный комитет защиты Стомахина связывает этот инцидент с общей тенденцией эскалации произвола и репрессий против инакомыслия в России, требует от российских властей немедленного освобождения Сергея Крюкова и призывает правозащитников, политиков, журналистов, всех людей доброй воли поддержать это требование.

Остаток входящий: 21325

Пополнения: 15560

Остаток исходящий: 16885

Наш особый путь – в освобождении светлой стороны нашей коллективной души из всей этой, такой дорогой для особопутанников помойной ямы. Наш особый путь – это культ любви, это культ совести, это культ путей развития каждого человека, которые соединяются в путь развития общества. Это культ нетерпимости ко лжи. И, конечно, это путь ума – всё более и более глубокого понимания мира и нашего места в мире. Будет на этом пути и религиозность, но это будет совсем иная религиозность, ничего общего не имеющая в своих внешних формах с той, которую мы видим вокруг.

Насколько убедительны эти аргументы и контраргументы, каждый может судить сам. Очевидно, однако, что фетишизация символов и их использование в политических конфликтах в современном мире мало отличаются от ситуации несколькими веками и тысячелетиями ранее.

"Через 30 лет мы будем сидеть в подпольных клубах и причитать: вот в наше время людям можно было материться в интернете, курить в кафе, пить пиво на улице, смотреть иностранные фильмы в кино, выражать вслух свое мнение, ходить по улице без огромного креста на шее и флага России, называть детей каким-нибудь именем кроме "Путин" и "Великий Путин"

Печерин, который своим непатриотичным стишком и известен широкой публике; Солженицын, с дрожью и страхом, думаю, писавший портрет героя, призывающего атомные громы на головы советских людей; Стомахин — требующий аннигилировать, освободить, очистить занимаемую территорию по причине неумения ею пользоваться — естественная (хотя и экзотическая, в смысле — редкая) реакция на отсутствие доминирующей нормы в русской жизни. И пространства для дела, которое альтернатива слову. Сложись норма — мыслепреступления и словопреступления все равно бы были, довольство существующим — цивилизационно тупиковый путь, dead end, но не считались бы преступлением — норма.