Значок с трафаретным образом Бориса Стомахина - эффективное средство демонстрации гражданской солидарности и защиты свободы слова

Так он выглядит близко к оригиналу:

В связи с тем, что мы с Корбом сошлись тут в беспредельности, прямо как два персонажа из "Бесов", не вижу смысла в открытии темы на форуме, чтобы продолжить, в общем-то, по сути беседу tete-a-tete))))))) Отвечу, по-старинному, в стихах) И это будет самый исчерпывающий ответ)

«Борис Стомахин – это горе»?
Вообще, практически Лилит, -
Метафизическое море
В мозгах как колокол гудит.

Мы можем на его примере
Понять про общий наш недуг:
Скачки от атеизма к вере
И нелогичность – лучший друг.

Какая при таком свобода?
И как он мог совет забыть
Зороастрийского народа
«Себя, во-первых, возлюбить,

Оставив ближнего в покое»?
Нет, несвободен он внутри
И хочет для себя такое,
Что лишь безумием горит.

И все похоже так, - что он?
И либералы, и имперцы:
Им нужен не победы склон,
А издевательства над сердцем –

Своим же сердцем, чтоб потом
Упиться чувством растравленья.
Не лучший – будущего – дом,
А бесконечное сраженье.

И друг для друга рождены
Все наши темные сословья.
Одни хотят битья спины,
Другие – очищенья кровью.

Смешных не утихает свист:
"Народ и власть друг друга стоят,
И, как садист и мазохист, –
Ведь их любовь не беспокоит, -

Друг другу дарят каждый раз
Оргазм непревзойденный, страстный,
Добытый, если без прикрас,
Отвратной практикой опасной:

Один другому водрузит
Пакет на голову и свяжет,
Да так, что шея заболит,
И превосходство тем покажет.

Второй такому только рад
И молча терпит удушенье.
Он в этом вряд ли виноват,
Ведь по-другому наслажденье

Никак не может он достичь
И только просит: жать сильнее,
Короче голову остричь
И наказанье пострашнее."

Ничто не сможет оборвать
Таких вот прочных отношений.
Ничто не сможет изменить
Давно уж измененных мнений.

Никто, конечно, не спасет
От тех болезненных лобзаний,
И вряд ли кто-то проклянет
Абсурд и самонаказанье.

Ни Чернышевского «топор»,
Ни нефти ценник минимальный,
Ни Новодворская, ни Тор,
Ни «Парнас» и ни Навальный.

Путинская Россия пишет очередную страницу в череде нескончаемого позора псевдоимперского мракобесия. В корне рассадника лжи и террора, именуемой сегодня «столицей» России- Москве, начался «судебный» процесс над публицистом Борисом Стомахиным, «суд» столь же неправедный и вымышленный, как и всё, сфабрикованное по заказу путинского Гестапо- ФСБ, дело в отношении Бориса Стомахина.

Мы видим, как путинские палачи изощрённо и беспощадно расправляются с Борисом Стомахиным, преследуя его исключительно за публицистику, которая оказалась для сформировавшегося конгломерата неосоветских карателей и их крепостных столь же опасной и неприемлемой, как ключ от тюремных ворот, волею судьбы попавший в руки тех невольников. чьё заточение стало уже настолько привычным для них самих, что любой глоток свежего воздуха способен разрушить этот больной и неизлечимый организм, представляющий серьёзную угрозу для окружающих своим перманентным. генерируемым в разных измерениях и составляющих рабством.

В своих многочисленных и разящих как меч Словом Свободы публикациях Бориса Стомахина, тема угнетаемой Империей Зла Татарской нации, была одной из составляющих и наиболее часто упоминаемой. Так сложилось, что Государство Татар географически и политически оказалось на пути распространения чумы имперских колониальных оков и закабаления народов. Именно с падения в1552 году столицы Татарского государства- города Казани и последующим за этим геноцидом Татар, началось становление той антитезы существования рода человеческого, именуемой сегодня Российской Федерацией.

После падения Татарского государства от банд сброда умалишённого и поэтому по традиции всегда назначаемого хозяином московского кремля Ивана IV, Татары как никто другой испытали на себе весь террор кровавой империи, который вылился в геноцид, принудительную христианизацию и ассимиляцию татарского этноса. Потом наступила череда написания лживой российской истории с «монголо-татарскими игами», «куликовскими битвами» и «поеданием мяса русских детей».

Уже затем, Империя Зла обрушила всю свою человеконенавистническую суть на покорение Кавказа, что закончилось Геноцидом Черкесов, Убыхов и других кавказских этносов в 19 веке и Геноцидом Вайнахов в двадцатом. Только за две последние русско- чеченские войны российскими военными и "полицейскими" бандформированиями уничтожено 250 тысяч чеченских граждан, из них 42 тысячи детей.

В настоящее время в российских тюрьмах и концлагерях находятся тысячи чеченских граждан по сфабрикованным путинским Гестапо-ФСБ делам. Всем известна история чеченского политзаключённого Зубайра Зубайраева, отца двоих детей, брошенного в путинские концлагеря смерти. В течение всего срока заключения он подвергался бесчеловечным средневековым пыткам и истязаниям, в результате которых после освобождения из концлагеря, вместо здорового и сильного мужчины на свободу вышел глубокий инвалид.

Немало политзаключённых мусульман и узников совести Татар сегодня находятся в российских концлагерях по сфабрикованным путинским Гестапо-ФСБ делам, в качестве назначенных и столь привычных для российской тюрьмы народов «врагов», что может служить единственным оправданием существования её «штата» вертухаев и надзирателей.

Мы все помним, что при задержании в марте 2006 года, Борис Стомахин получил травму позвоночника и другие повреждения.
Не подлежит сомнению, что в отношении Стомахина была организована целенаправленная провокация, конечной целью которой был именно тот результат, который был необходим путинским палачам, и которые бы всё равно добились искомого в дальнейшем. Как известно, чекистской машиной репрессий и политических убийств наработан богатый опыт подобных расправ и в избытке имеется необходимый штат исполнителей, как на воле, если таковой можно считать единый российский концлагерь, так и в гэбэшных тюрьмах и «зонах». Имеется множество примеров расправ с неугодными- от «несчастных случаев на производстве» до инициируемых гебьём «криминальных разборок», от "нераскрытых" убийств до смертей в СИЗО, тюрьмах и концлагерях "при невыясненных обстоятельствах".

Получившая широчайший резонанс в мире смерть Сергея Магницкого в российском СИЗО - лишь маленькая толика расправ над всеми, кого путинское гестапо посчитает неугодным.

Мы все помним, как передвигающийся на костылях из-за травмы позвоночника, в ноябре 2006 года публицист Борис Стомахин «судом» путинской России в 21 веке, за выражение своих убеждений Словом был приравнен к уголовникам, ворам, грабителям и отправлен на 5 лет в концлагерь. Иногда даже убийцы в путинской России, не говоря уже о коррумпированных чиновниках всех мастей, получают меньшие срока тюремного заключения или совсем освобождаются в зале «суда», особенно если они прокуроры, следователи, члены путинского Гестапо- ФСБ или прошедшие школу убийц в «горячих точках» и прочая необходимая обслуга для путинщины.

Сегодня мы наблюдаем упорное молчание по делу Бориса Стомахина со стороны тех, кого принято считать, или что ближе к истине, тех кто назначен путинским Гестапо-ФСБ, российскими «правозащитниками».

Есть отдельные проявления гражданской позиции, например, со стороны Александра Подрабинека, выступившего в защиту Стомахина с публикациями, Елены Никитичны Санниковой, присутствующей на всех «судебных» заседаниях по делу Бориса Стомахина в его поддержку и выразившей своё желание стать его общественным защитником, а также немногочисленные публикации разных авторов в поддержку политзаключенного и проведение немногочисленных пикетов, включая акцию World Stomakhin Day, проведённую в день рождения политзека 24 августа 2013 г.

Вместе с тем, не организована единая правозащитная кампания по защите политзаключённого теми, кто мог напрямую, используя свой авторитет, апеллировать к Международным правозащитным организациям в вопросах эффективной защиты преследуемого путинским режимом политзаключённого Бориса Стомахина.

Что можно сделать для его спасения? В таких условиях, единственной возможностью защиты Стомахина от заказанной путинщиной судебной расправы остаётся гражданская самоорганизация в условиях чекистской диктатуры.

Мы, присоединившие подписи к данному заявлению, обращаемся к руководителям Татарского национально-освободительного движения: писателю, общественному деятелю Айдару Халиму, председателю НЧО ТОЦ Рафису Кашапову, руководителю Союза Татарской молодёжи «Азатлык» Наилю Набибуллину, ко всем, кому небезразлична и близка подлинная Свобода Слова и недопустимость преследования людей за их убеждения.

Мы призываем поддержать яркого антиимперского публициста, неуклонного сторонника обретения подлинной Независимости Татарского народа и всех остальных порабощённых в тюрьме народов, политзаключённого Бориса Стомахина, проведением публичных акций в его защиту, одиночных пикетов, составлением совместных обращений, всем тем, что может помочь облегчить участь и спасти жизнь преследуемого за свои убеждения политического оппонента позорного и кровавого чекистского режима.

За Вашу и нашу Свободу!

Алла Дудаева, общественный деятель, Ичкерия.
Виктория Пупко, правозащитник, США.
Елена Маглеванная, журналист, политбеженец, Финляндия.
Надежда Банчик, независимый журналист, правозащитник, США.
Антон Петушков (Ручкин), политбеженец, Польша.
Муса Таипов, журналист, общественный деятель, Ичкерия.
Майрбек Тарамов, правозащитник, журналист. Ичкерия.
Сергей Крюков, независимый публицист, Россия.
Хасуха Магомадов, политэмигрант, Ичкерия.
Казбич Чеченский, писатель, Ичкерия.

Я решил публиковаться на ресурсе patriofil.ru, так как он показался мне, поначалу, наименее догматическим из существующих в виртуальном пространстве. Постепенно я начал с удивлением обнаруживать интересные психологические моменты и ментальные конструкции. Не особенно приятным и привлекательным оказалось то, что степень ненависти и неприятия, скажем так, традиционной действительности, которая нас всех окружает, сравнима со степенью ненависти тех, кому этот портал символически бросает вызов. Короче говоря, обнаружился тот же самый догматизм, только с обратным знаком. Я ожидал увидеть здесь какую-то долю здорового интеллектуализма, мудрости, но по итогу столкнулся с любопытным феноменом, который я бы назвал «маргинальный псевдоинтеллектуализм». «Псевдо» как раз потому, что степень ненависти, как я уже упомянул, такая же, как и на ресурсах антагонистов.

В свете сказанного, неудивительно, что так много внимания уделяется тут персоне Бориса Стомахина. Ничего плохого, конечно, в этом нет: каждый феномен, в принципе, достоин огромного внимания, даже самый кошмарный, но, все же, я не могу понять, как фактически символом можно делать человека, осуществляющего призывы к убийству. Другой вопрос, нужно ли за это давать тюремные сроки, - я считаю, что в случае обстоятельств Стомахина – это жестоко и необоснованно. Но, ей-богу, не возьму в толк, зачем делать из него знамя. На это знамя подошел бы Мережковский (правда, даже он не был застрахован от глупостей и ошибок: вспомним, хотя бы, как он назвал Гитлера Жанной Дарк, которая спасет человечество от коммунизма). Но, несмотря на просчеты, он и то больше гармонирует с антидогматикой, которой, вроде бы как, ресурс и посвящен. Мережковский, в общем, был гуманистом и никого убивать не требовал, а Орлеанскую деву и помешанного перепутал на старости лет. Ну, ладно, оставим это на откуп создателю ресурса. Теперь о самом Стомахине.

Я часто задумывался над следующим вопросом: почему общество в первую очередь готово рвать на куски маньяков, монстров, преступников и оставляет в покое их создателей, совершенно не желая разобраться в причине их появления? Очевидно, что, поняв причину, действуя научным методом, можно было бы быстрее подобраться к разрешению данной проблемы – проблемы существования зла. Пожалуй, только Ламброзе сделал наиболее масштабную подобную попытку, но в его век психиатрия была клинически беспомощна, и ныне смелая теория фактически ценный экспонат в музее архаистики.
Человечество воет от страдания, но страдания становится только больше. Тюрьмы делают из мелких преступников закоренелых бандитов. Тюрьма – это фактически специнтернат для выращивания особо опасных граждан. Российская тюрьма – это такой интернат во всем своем совершенстве.
Я думаю, всех ужаснет метаморфоза, которая произойдет в тюрьме с Борисом Стомахиным. Зачем они его посадили – этого озлобленного, искалеченного, несчастного человека? Чтобы сделать его еще злее, чтобы довести его до последней грани отчаяния, до которой, по-видимому, некто довел тех, кто решился надеть на себя пояс шахида? Не само ли извращенное, расколотое, лицемерное общество рождает религиозных фантатиков, террористов, наконец, таких впавших в релятивизм людей как Стомахин? Наверное, здоровая среда не рождала бы болезненные формы.

Вы ходите и плюете на Стомахина как на уродца, посаженного в клетку, - присмотритесь поближе: это наше зеркало. Сколько же надо было врать, лицемерить, узаконивать в головах каждого двойную мораль и подлость, чтобы на свет появился такой человек – отвратившийся от всего мира, проклявший его? Это продукт нашего общества, человеческий измеритель, показывающий, насколько многие отклонилась от здравого смысла и витальности.
Стомахина посадили бы, по моему мнению, и в США (если бы он писал там про американцев то, что написал про русских у нас). И это, читатель, пусть заставит тебя задуматься над тем, что такое свобода слова и есть ли она где-то вообще. Но российское общество породило Стомахина, не американское. А, значит, оно за него в ответе. И совершенно неясны мне, в связи с этим, причины, по которым ресурс patriofil.ru делает из Стомахина героя. Непонятно, так как подобная деятельность как раз воплощение безответственности. Стомахин – это жертва своих заблудившихся идей, и, честно говоря, странно, как эксперты-психиатры и те, кто проводил лингвистический анализ, это проглядели. В его текстах логика отсутствует напрочь, причем ее как раз замещает навязчивое повторение одного и того же тезиса – тезиса борьбы против кого-то с кем-то. За навязчивые идеи, безусловно, судить просто невозможно, но и героизма здесь я не вижу никакого. Если Стомахин узник совести, то где, простите, вы увидели в его текстах совесть? Там не совесть, а страх, самый натуральных страх и желание борьбы против выдуманных врагов. Да, сегодняшняя российская действительность пронизана абсурдом, пронизана бредом, но поезжайте, к примеру, в те же Штаты – вы найдите там бреда меньше, может быть, раза в полтора, чем у нас, - но это все тот же бред, несколько другого разлива, но идентичный в своей конструкции. Об этом писали экзистенциалисты, Сартр писал в «Тошноте», Камю в «Постороннем», но, видите ли, в чем дело, никто из них убивать не призывал и террористические акты не представлял, как необходимую месть. Они призывали к обратному – к ответственности.
Мы – в ответе за своих детищ. За путь, который выберут наши порождения. Будут они выродками или пророками, - все равно за ними – наша тень.
Хотя пророки для любого общества, часто так бывает, самые что ни на есть выродки. Стомахин уж точно не пророк, а выродок он или нет, - судить истории. Да он показал, - конечно, в извращенной, экстремистской, незаконной форме, - какой страх может породить в голове определенного человека наше государство, как оно перешло черту, за которой фактически начинается небытие. На каком-то из ресурсов, где обсуждался Стомахин, неизвестный пользователь в комментариях поставил короткую цитату: - "Во времена всеобщего обмана говорить правду – это революционный акт" (Джордж Оруэлл). Тебе, читатель, решать, уместна она или нет. Возможно, от того, как ты это решишь, зависит физическая возможность совершения пути «черного ворона» до твоего дома. И, возможно, неважно, за ты или против Стомахина: известно, что газовая камера не выбирает по убеждениям: абсолютное оружие уничтожает всех. Стомахин только пишет (бездумно и в сомнительном в отношении нравственного здоровья аффекте, но без практической реализации), но существуют те, которые не станут писать, а сделают. Но, все равно, задумаемся: нужно ли называть узником совести человека, который хочет крови, оттого что напуган, который от страха приготовляет страшную брань для всего окружающего?

Стомахин, конечно, до краев переполнен сильнейшим инстинктом злобы и уничтожения, и не стоит делать из него положительного персонажа. К сожалению, они ничем не отличается от других прочих озлобленных церберов, пишущих и кричащих свои безумные слова гнева против евреев, чеченцев, теперь еще и геев. Не знаю, почему он сам решил, что он лучше их, раз говорит тоже самое, но про другой народ, про других, ненавистных ему, деятелей. Но, очевидно, что это исступление – бессильное и трагическое. Сколько раз мы сами, раздраженные и обессиленные, произносили мысленно: «Как же хочется всех их…», - но ясно, что в данном случае имеет место символический язык, и реально убивать никого мы не собирались. То же и у Стомахина (только в гипертрофированной, навязчивой, болезненной формы) – он показывает в своем «творчестве», что Россия есть страна, в который упомянутые выше мысли могут стать обыденностью, каждодневным сопровождением для человека неустойчивого, впечатлительного (что не есть отрицательные черты сами по себе). И если за это судить, - значит, все, – вспомним Достоевского, – позволено, значит, можно упрятать в камеру уже и за хульные мысли (Thoughtcrime, doublethink, - Оруэлл, покойся с миром!) Любопытен, кстати, следующий факт: журналистку, которая пожалела, что из либералов не наделали абажуров (а это не то что призыв, это искреннее разочарование в том, что убийства не случилось), почему-то никто не посадит, и это доказывает, что заключен Стомахин вовсе не за свои истерические призывы «Убивать, убивать, убивать» (ибо многие прочие, писавшие подобное, почему-то на свободе и никого особо не взволновали их схожие со стомахинскими отвратительные призывы), а совсем за другое. К сожалению, за другое, потому что к ответу, – я считаю достаточного морального порицания и осуждения, - нужно было призвать и упомянутую даму, и Стомахина. Поразмысли, за что, читатель, Стомахин сидит, почему Скойбеда просто получила выговор, и в связи с чем так многие восхищаются и кровожадной журналисткой, и Стомахиным совершенно одинаковым чувством восхищения (последнее – особенно тревожный симптом).

То есть, получается, что Стомахин case – это доказательство того, что мы, возможно, – не только современники какого-то нового неизведанного тотального лицемерия – странного, переделанного под время, а оттого еще более циничного, но еще и свидетели зарождения прежде невиданного тоталитаризма с обратным знаком, выразившегося в страшных и абсолютно гитлеровских словах Стомахина, что дескать нужно лишать жизни за нарушение прав человека.
Стомахин – это какая-то жуткая загадка про беса в бесе – про один тоталитаризм, посадивший в тюрьму другой, какое-то зло в квадрате. Цинизм первого тоталитаризма заключается в том, что травят душу, которая и так отправилась в ад путем самоуничтожения. Поймет ли проницательный читатель, что жертвы здесь все-таки две - Стомахин, который вероятнее сам себя погубит, чем покусится на чью-то жизнь (человек в плену самодеструкции, и его надо бы спасать, оказывать помощь – духовную и психологическую, но его сажают) и его тюремщики, не понимающие, что только закаляют его зло, делают его более прочным? Две перешедшие черту, потерявшие во многом нравственный облик, но все же жалкие и запутавшиеся жертвы как своих мыслей, так и мыслей из окружающего мира: система, убивавшая чеченцев и многих других, но до сих пор не наказанная по закону и безумец, жаждущий трупов своего народа и этой системой посаженный.

Перед нами, тем не менее, есть одно из решений этой нелегкой задачи о Борисе Стомахине. Выходит, что (если отринуть радикализм и психопатические тона) посадили действительно «зеркало» (да, прислуживающее вероломной Королеве из сказки «Schneewittchen», но зеркало) - чтобы отражения никто не дай бог не увидел. Посадили за то, что слишком рьяно отражало (было бы похитрей, прикрылось бы драпировкой (эзопов язык) – не поняли бы и трогать бы не стали). Отражало тех, кто тоже хочет убийств, - жуткое, идентичное со своими отзеркаленными противниками, чудовище. Но это чудовище оказалось откровеннее иных. Чтож, в который раз пишущего погубила откровенность и стиль.
А стиль Стомахина – горькая ирония висельников («Безумствуем, ибо все бессмысленно»). А потому и его, и его творчество можно оценивать только как гротескную и патологическую форму жизни. За это нельзя судить. Можно только взглянуть – как на Караваджевскую «Медузу-Горгону», - почувствовать электрический ток страха и попытаться стать разборчивее в предпочтениях, дабы в портретируемую не превратиться. Не унижать, не сажать, но быть разборчивее в идеалах и либералах. Не все они, как видится, достойны уважения и принятия. Но психологического и нравственного интереса (что, в сущности, и есть мой этот небольшой анализ) со своей стороны лишать подобных нельзя.

Если мы сами не те же чудовища, не убийцы, - то должны призвать к милосердию, должны призвать к прекращению суда над этим заблудившимся, который однозначно не сможет причинить никому вреда. Он и ходит-то с трудом. Кому, кроме себя, - испортит он существование этими экзальтированными, но абсолютно нематериализуемыми страшными призывами? Я не думаю, что копролалия должна быть наказана реальным сроком заключения. Неужели медики не могли это отдифференцировать? Иначе можно было бы пересажать всех этих городских чудаков, которых я встречаю в Москве на каждом углу бранящимися на прохожих, но абсолютно безопасных по причине их физической немощи. (Другое дело Дмитрий Виноградов, - у него, кажется, физических сил предостаточно, и он уже совершил жуткую расправу; Стомахин же только пишет – все его мерзостные тезисы, к счастью, только на бумаге и остаются.)
Пушкин в «Памятнике» говорил о «милости к павшим». Стомахин еще не настолько глубоко упал, чтобы его невозможно было спасти. А тюрьма сделает его только хуже.

Я призываю здесь, правда, не только к милосердию. А еще к предотвращению ситуации, когда наша исправительная система действительно переплавит безобидного чудака в крайне озлобленного потенциального преступника. Стомахин вовсе не герой, он, возможно, будущий антигерой, и тюрьма только способствует его дальнейшему превращению в злодея.
Призываю к мудрости в отношении подобных случаев и, конечно, к тому, чтобы быть разборчивее – вот чему должен научить нас парадокс под названием Борис Стомахин.

P. S. Если этот текст, - в общем и целом, критикующий как Стомахина, так и многое в ресурсе, - все-таки удален не будет, значит, - при всех сделанных выше выводах, - мы все-таки имеем дело с крохотным уголком, где, по крайней мере, поиск правды приоритетнее конформности. Ну а если случится противоположное, - что ж, ничто не ново под луной: догматизм он и в Африке догматизм – что со скрепами, что с портретом Стомахина.

Психоаналитическая практика накопила множество в общем-то однотипных историй о том, как молодая, – или же не очень молодая, – женщина (государство) с истероидной (всего чаще) акцентуацией («У нас особый путь…») обращается к специалисту (к Богу или небесам) со следующим запросом: «Понимаете, доктор, судьба моя, конечно, не удалась. Личной жизни (экономики и нормального общества) просто нет, как будто проклял кто; Скольких мужиков (президентов) я терпела! – И все как один – сволочь, ну просто сволочь… невозможно с ними жить! Им только одно и нужно (власти, вероятно, что – правда, а другого — и быть не может). Неужели я всю жизнь буду одинока (в правовом и экономическом провале)? Ведь я красива, умна (народ-богоносец, мессия, отдельность от всего человечества) … я правда хорошая, очень хорошая, понимаете («работать мы не будем, но жить хотим, как там они живут»)! А они просто этого не ценят! Понимаете, доктор, не ценят, и я так от этого несчастна…»
Акцентуации есть практически у всех (И Европа коммунизмом увлекалась, потом, правда, перебесилась). Это не болезнь и лечить ее не надо. Но тяжелый характер адаптироваться (развиваться экономически и политически), само собой, мешает, а потому обращение к модным нынче гуру (апелляции к исторической справедливости) вполне логично.

Ну что ж, аналитик (История, мировые отношения), - если он грамотен, - аккуратно берется за дело (разваливается Союз, дается исторический шанс) пытается постепенно, шаг за шагом объяснить страдалице, что ну не в мужиках (президентах) дело да и не в красоте, уме и превосходстве над другими (мании величия и идее мессианства) заключается , в реальности, главная ценность личности (страны), а в ее неповторимости, уникальности и способности строить личные и общественные взаимоотношения (капитализм, рыночная модель, открытость, минимальная зависимость общества от государства, «как потопаешь, так и полопаешь»). Конечно, следуя нормам профессиональной этики, не имеет права он сказать клиентке сразу в лоб, что причина – в характере, в его дисгармоничности, истерических доминантах а, подчас, и просто-напросто в отсутствии самокритики.
 
«А все мужики (президенты) – козлы! Все они одинаковые…» - вот что будет, тем не менее, очень долго слышать терпеливый и тактичный врач (История), пока, наконец, спустя длительное, - иногда очень длительное, - время не исчезнут окончательно реакции переноса, пока не восстановится объективная оценка собственной личности и действительности… ну, или пока у его подопечной не кончатся деньги (нефть и газ).

Бывают, безусловно, и очень резистентные случаи. Обратившаяся из сеанса в сеанс, по прошествии многих месяцев (веков) продолжает утверждать, что она умница, красавица и, если по чесноку, в принципе лучше всех («зато мы делаем ракеты…»). «Понимаете, доктор, дело ведь действительно не во мне (дело в США, сионистах, геях, - словом, заговор за заговором плетет мировое правительство, ночи напролет не спит, хочет все к нашему телу подобраться)…» Случается и так, что появляется на горизонте презентабельный и идеальный на ее взгляд мужчина (прежде – В. В. П., теперь - А. А. Н) … И все вроде начинается неплохо и перспективно, - кончается только опять тем же:

«Он обманул меня! – плачет она в психоаналитической кушетке. – Такой же, как и остальные, -  кабель, просто кабель – вот кто он! А обещал ведь -  жениться (демократию, всеобщее равенство и просто рай на земле)»

Есть примеры, когда увлекшаяся анализом дама (страна), имеющая неплохой, - как материальный, так и интеллектуальный, - капитал (ресурсы, территорию, культуру), несмотря на его наличие, разбирается в себе («возрождается», «встает с колен»), увы, на протяжении всей жизни, а жить по-настоящему, в итоге, так и не начинает.

Тело ее и ум стареют (территория сокращается, ресурсы тают, культура вырождается), мужчины провожают ее очертания взглядами все реже и реже. Гонор и самомнение (мессианская идея), впрочем, никуда не уходят, - а комплексы, естественно, только прибавляются.
И легкие в общении, гипертимные и, несмотря на уходящую молодость, оптимистичные ее знакомые бабы-реалистки (Германия, Франция, Англия и другие) приветствуют нашу героиню порой искренней улыбкой (саммиты, форумы, олимпийские игры), а после, видя, как она удаляется и пропадает внезапно за поворотом, качают головой и, с таким же искреннем разочарованием, произносят печально: - а ведь какая в молодости была! Жаль, совсем одна осталась. Это все гордыня, девоньки, проклятая наша гордыня…

Да, кстати, а Россия-то здесь причем и выборы? – спросит кто-нибудь из читателей. – Автор, вероятно, с бодуна. – Если бы, только если бы, - отвечу я грустно-иронично. – Все было бы тогда не так для нашего исторического будущего драматично. А так, ни при чем, конечно. Просто психоаналитический этюд.

Отчетная дата - 31.08.2013

Остаток входящий: 15476

Пополнения: 6138

Два пополнения на QIWI на общую сумму 1580 рублей

Одиннадцать пополнений на ЯД на общую сумму 4560 рублей: 

Остаток: 7908

---

• Варианты внесения добровольного пожертвования в Фонд Гражданской Самозащиты.
• Сводка ссылок на все отчеты по Фонду

Борис, привет!

Отвечаю срочно, учитывая важность поднимаемых тобой вопросов. Не извиняюсь за могущую показаться жесткость отдельных формулировок, поскольку уверен, в данной ситуации фактическая точность является высшим приоритетом.

0. О переписке. Периодичность нашей с тобой переписки – результирующая взаимодействия следующих факторов: а) приоритета содержательности и разнообразия, б) дефицита времени и в) ограниченности материальных ресурсов. На каждое письмо я трачу 200-300 рублей, в зависимости от его размера и приложений. В принципе, я могу попробовать выдержать режим «минимум, два письма в месяц», но чаще уже и сложнее, и кажется не очень правильным расходованием средств, которые я отрываю от своего взноса в фонд твоей поддержки…

1. О «расколах». Отлично понимаю причину твоих страхов, переживаний и домыслов по этой теме: это – ограниченность фактической информации и возможности ее верифицировать сверкой разных источников. В этой ситуации особенно важны факторы доверия и рациональности. Не буду тебя переубеждать, но я остаюсь при своем, продолжая ставить приоритеты осмысленного, организованного и результативного действия, основанного на личной ответственности, выше любых иррациональных и абстрактных мотивов. К сожалению, последние, в отрыве от реальной деятельности, слишком часто остаются лишь декларациями о дружбе, сочувствии, преданности и т.п. А иногда и удобным инструментом манипуляций.

Главное – никаких расколов нет. Ни по форме, ни по сути. Это только что в рассылке подтвердил, в частности, Павел Люзаков. Есть вполне корректное разведение разных организационно-управленческих схем, осуществленное для повышения общей результативности и эффективности. Рассылка pzk_bst по разным причинам оказалась не очень приспособленной для более организованного, более четкого и более ответственного взаимодействия, но ни у кого нет и в мыслях ее разрушать или ослаблять, поскольку все понимают ее ценность как площадки свободного и доверительного общения «друзей Стомахина». Я не отписывался от рассылки, а лишь временно переводил себя в режим чтения, когда исчерпал все возможности удержать коллег и модераторов от заполнения ее, с моей точки зрения, абсолютно недопустимыми обсуждениями, либо никак не связанными с основной темой, либо идущими вразрез с ее миссией. Но даже и в этот период не было никакого «раскола» - все важные материалы направлялись и направляются в обе рассылки. Все члены Комитета, кроме «генералов», присутствуют в обеих рассылках. Единственное отличие рассылки kzstomahin – это ее четкая настроенность именно на ответственное рабочее взаимодействие в рамках Плана защиты.

2. О Комитете. Напоминаю, что впервые с этим предложением я обратился к коллегам в pzk_bst еще в начале года, но встретил лишь равнодушие и раздраженную отповедь в стиле «мы и так все делаем и безо всяких комитетов и планов». Видя такую реакцию, я не стал настаивать, хотя сейчас почти очевидно, что во многом именно отсутствием минимальной организованности и публичности «защиты Стомахина», основанной на личной заинтересованности и ответственности конкретных лиц, а не анонимных «друзей», можно объяснить ее недостаточную результативность и эффективность. Летом, в преддверии «суда», я решил, что дольше мириться с такой ситуацией недопустимо и начал сложную работу по формированию Комитета. Оценить ее сложность может любой непредвзятый наблюдатель, понимающий, чего стоит свести в одной более-менее работоспособной структуре столь разных по всем параметрам людей, большинство из которых ни разу не только не встречались, но даже не слышали друг о друге. Комитет формировался вполне открыто, с учетом реальной включенности в защиту и личных рекомендаций наиболее близких тебе людей. Я не считал правильным, да и не имел возможности замыкать на себя все эти консультации и, тем более, кого-то особо уговаривать (хотя объяснять смысл этого органа, развенчивать мифы и разрешать противоречия пришлось; и это все в дополнение к подготовке рабочих документов и осуществления других функций). Так что упрек в том, что якобы кого-то «лично не пригласили в Комитет», я не принимаю. Тем более, что на всех этапах его формирования и деятельности твердо обозначен главный принцип: Комитет – это всего лишь рабочий орган координации деятельности самостоятельных участников кампании «Свободу Борису Стомахину! Нет преследованиям за мысли и слова!», и он открыт для участия всех, кто готов ответственно и публично принять на себя конкретные обязанности в рамках этой кампании.

Создание Комитета в точности «не ослабляет, а усиливает общую работу». Надеюсь, сейчас, пройдя сложный этап формирования и начала работы Комитета, мы активизируем работу по возможному пополнению его персонального состава, а главное – налаживанию более четкой координации всех сторонников. Спасибо тебе за личные рекомендации. И отдельное спасибо за понимание сложности координации действий столь разнородного человеческого «массива». Надеюсь на то, что это понимание сохранится и у тебя, и у всех коллег и соратников.

Разумеется, ни о каком «сворачивании деятельности» Комитета речи идти не может. Наоборот, надеюсь, нам удастся ее активизировать и в период «суда», и после твоего вероятного осуждения и отправки в лагерь. В любом случае ты можешь быть уверенным во всемерной поддержке и от меня, и от самых близких друзей, единомышленников и даже идеологических противников, честно и решительно отстаивающих «принцип Вольтера». В этом у тебя нет и не должно быть ни малейшего повода для отчаянья.

3. О предложении МФФ. Что ты вкладываешь в формулу «не воспользовались предложением обратиться к его списку персон»? Такое предложение, вообще-то, было одним из важнейших пунктов в составленном мной открытом Плане кампании. Факт состоит в том, что пока все то небольшое число «статусных VIP», хотя бы высказавшихся в твою поддержку, практически на 100% обеспечил я, преимущественно методом адресных публичных (редко – личных) обращений. К сожалению, к этому важнейшему направлению практически никто больше не подключился, хотя при минимальной ответственности и согласованности действий, используя даже простейшие инструменты и технологии (обращения в интернете, личные письма, обращения через общих знакомых), можно было добиться многократно большего результата. При этом, например, сам МФФ заявлял, что в любом случае будет осуществлять свою инициативу по обращению к «глобальным VIP», а Комитет, со своей стороны, неоднократно – и в публичных документах, и в личном взаимодействии – гарантировал всемерное содействие. Не вижу ни малейшей проблемы, кроме вечной – расхождения деклараций и реальных действий, а также естественной привычки перекладывать на других собственные слабости. N’est-ce pas?

4. О коммуникациях. Я уже объяснял, что на мне замкнут большой объем модераторских функций по разным направлениям. Справляться с этим мне удается исключительно благодаря использованию современных средств управления коммуникациями (для рабочего конфиденциального взаимодействия разнородных групп участников нет альтернативы гугл-группам-рассылкам). Именно поэтому я настоятельно рекомендую всем осваивать эти инструменты и пользоваться ими разумно. Конечно, приходится делать исключения для отдельных людей, учитывая их личные особенности и значимость. Но я иду на это в силу крайней необходимости. И сейчас у меня нет физической возможности принимать на себя дополнительные обязанности по личным коммуникациям, тем более телефонным. Надеюсь, мы проблему решим, распределив эту нагрузку среди членов Комитета. P.S. Елена сильно извиняется за задержку с письмом и обещает в ближайшее время написать. Александр, насколько я знаю, также в курсе всех дел и, наверняка, выполнит все твои текущие просьбы…

5. Об издательских проектах. Как и обещал, попробуем это дело организовать более ответственно, подготовить что-то вроде «издательского плана», оценить ресурсные возможности и т.п. Предлагаю к этому вернуться чуть позже, когда удастся сформировать подобие «редколлегии». Кроме уже проявивших заинтересованность Михаила и Павла, а также Антона и МФФ, кого бы ты мог еще рекомендовать для подключения к этому направлению?

6. Об омском «суде». Вчера завершилась его основная стадия. Я не стал его затягивать ввиду бессмысленности. Сделал развернутое выступление в прениях (попробую в ближайшее время опубликовать все материалы, включая аудиозаписи и тексты). В заключении даже сделал парадоксальное заявление о «согласии» с заявлением прокурора – выражая и собственную позицию, и позицию моих доверителей о том, что и весь этот процесс, и возможное признание экстремистскими текстов, выражающих мнение авторов в рамках актуальной «политической дискуссии», лишь подчеркнет абсурдность и абсолютно неправовой и несправедливый характер этого действа, а также его очевидную связь с твоим основным «делом».

7. О письме PR. Актуальность темы резко повышается, поскольку буквально вчера неожиданно с публичными заявлениями, выдержанными в жанре «раскаянья» за неоправданно жестокое преследование девушек выступили сразу два высших чина РПЦ! Попробуй все-таки, не откладывая, продумать и написать текст в жанре «открытого письма» - прямо в ответном письме, не жалея места. А я сделаю все возможное для доведения его до адресата и до «общественности».

Держись!

Твой Виктор Корб.

P.S. Забыл, какой из двух коллажей с WSD отправлял с предыдущим письмом. Если ошибочно продублировал, скажи.

30 августа 2013 года.

Борис, привет!

В этот раз пауза между письмами вызвана исключительно внешними обстоятельствами: во-первых, впервые твой ответ на предыдущее письмо задержали аж на неделю, а во-вторых, я вынужденно отвлекся на проведение WSD и подведение его итогов. Впрочем, как всегда, постараюсь отвечать по порядку - твоих вопросов и актуальных событий.

1. О Комитете. К сожалению, я, похоже, оказался прав, и информация о нем, а точнее, о конфликтной ситуации, едва не приведшей к его развалу сразу после трудного создания, дошла до тебя не вполне корректно. Или ты, как и многие друзья, даже полностью включенные, не желаете воспринимать ее предельно объемно и точно. Еще раз: вопрос об исключении МФФ в минимальной степени был вызван его резким и абсолютно некорректным письмом, в котором он без малейших оснований противопоставил себя Комитету (наоборот, я потратил много сил и времени, чтобы отстоять позицию "радикальной толерантности" как важнейшего фактора, подчеркивающего политическое и этическое позиционирование этого органа); но мы были вынуждены искать оптимальный ответ на недвусмысленный ультиматум Натальи Евгеньевны, которую поддержал и Владимир Константинович, не оставив нам никаких возможностей для компромисса. При этом, в итоговом решении особо подчеркивается полная поддержка инициативы по прямым обращениям к "глобальным VIP" и максимальное содействие Комитета в ее реализации.

Я поддерживаю контакты не только с МФФ, но и сохраняю ровные, рабочие и/или даже дружеские, отношения со всеми подписантами обращения в твою защиту, независимо от их идеологических разногласий и личной антипатии. Но приоритет главного дела для меня выше любых амбиций, обид и "хотелок". Да, я умею быть достаточно рациональным, решительным и даже жестким, когда это необходимо. Но никому еще ни разу не удалось уличить меня в нарушении базовых этических норм.

Елену Санникову мы не включили в Комитет только потому, что с ней последнее время не удается наладить нормальную связь. Недавно еще раз попробовал выяснить ее готовность войти в Комитет личным обращением в Фейсбуке - вновь никакого отклика Павел Люзаков был в стартовом составе Комитета, но вышел из него после публикации одного из твоих последних произведений. Думаю, причины этого тебе корректнее попытаться выяснить и обсудить с ним напрямую. Мария А. тоже вышла из состава Комитета еще на стадии его формирования, заявив, что ее не устраивает его публичный характер. Даниил Коцюбинский вышел уже после объявления начального состава - именно из-за заявления МФФ, причем сделал это публично, не дожидаясь даже завершения сложных многосторонних консультаций, которые мне пришлось проводить в спешном порядке. Не могу его осуждать, и комментировать тоже не хочу, тем более, что по сути я высказался публично, в комментариях в его ЖЖ. 

2. О "суде". Незаметно пролетел месяц, на который его отложили. Уже через пару дней - продолжение. И, надеюсь, быстрое завершение. Я не собираюсь его более затягивать, ограничусь развернутым выступлением "в прениях", постаравшись как можно четче артикулировать весь тот абсурд, который уже накопился в этом "деле". Вопрос о препятствиях в оформлении доверенности я, разумеется, еще раз подниму, но наверное, не буду уже использовать это как основание для очередного отложения дела.

3. О "книге". Под редакторско-издательской работой я подразумевал исключительно функции подготовки текста к печати, включая его отбор, компоновку, оформление, макетирование, примечания и т.п. Разумеется, я даже мысленно не могу допустить какой бы то ни было корректировки результата твоих творческих усилий. И ценность книги "в твердой копии" я прекрасно понимаю: сам до сих пор не сподобился приобщиться к современным электронным вариантам - читаю только издания в традиционном формате, но крайне редко.

Кстати, только что узнал о желании Михаила осуществить издательский проект на основе твоего буреполомного дневника. По-моему, это может получиться достаточно интересным. В общем, попробуем издательскому направлению повысить приоритет, возможно, найдя еще добровольцев и сформировав какое-то подобие "распределенной стомахинской редакции" :-)

4. О контактах с PR. Я обсудил эту идею в личке с Петром Верзиловым. Но он навскидку воспринял ее скептически, ссылаясь на то, что будет очень сложно или невозможно обойти запрет на прямое общение заключенных. Но ведь в моем предложении нет ничего даже формально противозаконного. Я все-таки считаю, что ты бы мог выступить инициатором, написав хотя бы короткое обращение к ним, передав привет, высказав солидарность и, возможно, добавив какое-нибудь суждение или вопрос, которые могли бы стать приглашением к дискуссии или простому товарищескому общению. Если "дозреешь", я подтверждаю готовность сделать все возможное для донесения этого текста до них - хотя бы и через публичные носители (так было бы даже сильнее - но нужен твой текст личного обращения...).

5. О WSD. Первый опыт организации и проведения Международного дня солидарности с Борисом Стомахиным (World Stomakhin Day) я считаю удачным. При нулевых ресурсах, при стопроцентном волонтерстве, при сверхжестких ограничениях по времени подготовки и трудностях удаленных и распределенных коммуникаций результат получился, по-моему, вполне достойный. Публичные акции в форме пикетов провели почти все, кто заявлял такое намерение предварительно, в том числе в следующих городах: Омске, Ульяновске, Тбилиси, Санкт-Петербурге, Москве, Хельсинки и Гарварде. Наиболее яркую акцию провел Виктор Павленков в США; он же сделал один из самых подробных "отчетов" в ЖЖ с фотографиями и посвященным тебе стихотворением на английском A burning liberator ("Жгущий освободитель"). Я постарался как можно оперативнее выкладывать все фотографии и ссылки на публикации на нашем сайте (попробую парочку прикрепить к письму...).

---

Предупреждение на сервисе ФСИН-ПИСЬМО: "Обработка корреспонденции происходит с большими задержками:основной цензор в отпуске, а временный персонал на больничном".

---

• Учреждение: СИЗО-4"Медведь" 
• Номер письма: 244249 
• Номер карты оплаты: 2530250 
• Создано: 27 августа 2013г. 17:02 
• Получатель: Стомахин Борис Владимирович 
• Отправитель: Корб Виктор Владимирович 
• Знаков: 7332 
• Вы оплатили письмо 244249 картой 2530250. 
• Стоимость письма: 225 рублей 
• Администрация учреждения СИЗО-4 "Медведь" извещает Вас, что письмо 244249 прошло цензуру и вручено адресату 29 августа 2013 г.

Врёте, вы всё врёте, и гора говорит: "Нет"
Земфира

Поэтесса и певица Земфира метко, всего одной строчкой оценила характер наступившего времени. На нас накинулось необыкновенное, никогда прежде не виданное и откровенно бесхитростное вранье потусторонней силы, и только молчаливая мудрость тихо отвечает на маскарад, свистопляску и хулу полночной тьмы коротко и спокойно: - Нет.
Уже смертельно скучно и даже как-то оскорбительно для себя наблюдать за этим дешевым шапито-шоу, в котором ярмарочным гулякам предлагается с завязанными глазами выбрать между двумя одинаковыми небьющимися горшками и разбить хотя бы один. Его расклад до отвращения банально прост: есть два взрослых рогатых Вельзевула, с чувством предвкушения авантюры состязающиеся в сатанинской регате и заранее знающие, что это всего лишь игра и что поединок нужно демонстрировать только ради азарта, ведь все равно настоящие, жизненные роли давно известны и бык не покусится на Юпитеровы сокровища и будет говорить ровно до того момента, пока ему не прикажут заткнуться, - тем более, не будем забывать, что миметически это одно и тоже лицо, похищающее только не Европу, а российское будущее.
Господин Н. и господин С. – просто маски того самого гоголевского черта, который распускает сплетни и умело скрывает пятак под гримом. Гоголь предупреждал: - Эта длиннохвостая бестия как только приметит, что человек стал осторожен и неподатлив на большие соблазны, тотчас прячет свое рыло и начинает заезжать с мелочей, очень хорошо зная, что и бесстрашный лев наконец должен зареветь, когда нападут на него бессильные комары со всех сторон и кучею (…) Помните, что все на свете обман, все кажется нам не тем, что оно есть на самом деле.
Так вот, эта «длиннохвостая бестия» вылезла из болот, из чащи и правит бал в Москве благодаря попустительству «народа». Черти всегда могут провести равнодушных зевак и безразличных повес, или же любопытных «интеллигентов» типа Хомы Брута («Не гляди!» - шепнуло какое-то внутреннее чувство философу. Он не утерпел и глянул…»), но проигрывают в сражении с Вакулой. Вакул среди «народа» у нас практически не осталось, среди же интеллигенции – сплошь одни Бруты, мечтающие посмотреть Вию в «черные пули».
В общем на вопрос: - за кого голосовать? – я отвечаю однозначно: - За охотников за привидениями, чтобы очистить город от чертей и зомби.
Ах да, я и подзабыл сказать еще об одном подвиде, который также нужно поймать в ловушку для призраков: помимо взрослых, есть еще детвора из чертенят – ей не доверили, конечно же, яхты и оставили на краю водоема пускать деревянные кораблики. Рога еще не отросли и хвост коротковат – пусть обождут; выпадет в будущем и им возможность попраказить! А пока, для разминки, кому выпадает сладкая возможность настучать, кому – повластвовать над иноземцами на положении рабов. Дети ждут, пока состарятся родители. Впрочем, может, об этой полубесовской детворе и не стоило даже говорить.
Главное, знай, россиянин, читатель, что у чертей в сентябре объявлена пора веселых шалостей и они с удовольствием вовлекут тебя в свой маленький спектакль. Хочешь – поиграй и ты с ними, но не забывай, что всегда останешься в дураках. Если хочешь заглянуть поглубже, представь себе образ, давнишний образ, самое начало «Ярмарки тщеславия»:
- Чувство глубокой грусти охватывает Кукольника, когда он сидит на подмостках и смотрит на Ярмарку, гомонящую вокруг. Здесь едят и пьют без всякой меры, влюбляются и изменяют, кто плачет, а кто радуется; здесь курят, плутуют, дерутся и пляшут под пиликанье скрипки…
Помни, что над всем этим сентябрьским ведьминым шабашем – с дьяволятами в деловых костюмах, напомаженными колдуньями с длинным носом, чудовищами при бабочках и лакированной обуви, - словом, над всей этой нечистью стоит тот самый Кукольник, заправляющий жителями адовой прорехи – «прорехи на человечестве». Перечитай «Мертвые души», читатель, главы о Плюшкине – ты все поймешь сразу («Что, батюшка, слепы-то, что ли?» сказал ключник. «Эхва! А вить хозяин-то я!»)
Этот Кукольник, ключник, он же Плюшкин умело дергает за ниточки наших опустошенных до душ переодетых Вельзевулов. «Не нужно никого снимать…» - шепчет он за одного из них, пытаясь сыграть в голосе простую, народную ноту. «Они испугались второго тура» - озвучивает другого, придавая словам налет псевдоинтеллектуальности радеющего за отчизну якобы умеренного националиста. Так он и играет сам с собой и все громче и громче посылает в переполненный зал фразы: «Все будет проконтролировано», «борьба с коррупцией», «Слава России!» …
Фразы нагромождаются, реальность меркнет, гипноз начинает действовать. Кукольник, охваченный чувством сладкой грусти повелителя, взирает упоенно на свои порождения. Эти порождения как бы даже не существуют – марионетка подлинно нематериальна, она просто тень, усмешка хозяина, часть его реальности, но не реальности вообще. Он проходит в зал и с ухмылкой проверяет безвольные тела рабов своего театра. Но когда количество теней возрастает, мрак меняет структуру игры и куклы обретают власть.
Над Кукольником всегда стоит высший судья – они не проводит нити к конечностям, не подвешивает на крючок. Он просто дает выбор. И сам выбирает наилучший вариант поиска смысла, а после – приводит систему в состояние равновесия. Куклы становятся неподконтрольными. Это в сказке Карабас-Барабас оказывается в луже, в реальности ожившие актеры мстительнее – его самого опутывают нитями, но лишают навечно любой игры. Кукловод и марионетки меняются местами. Омега возвращается к альфе. Является Ревизор. Гоголь невидимым пророком повествует:
- Перед этим ревизором ничто не укроется, потому что по именному высшему повеленью он послан и возвестится о нем тогда, когда уже и шагу нельзя будет сделать назад. Вдруг откроется перед тобою, в тебе же, такое страшилище, что от ужаса подымется волос…
И в воздухе дрожит и уносится прочь фальшивая песенка, все тише и тише: «Да здравствует наш Карабас удалой! Уютно нам жить под его бородой! И он никакой не мучитель, а просто наш добрый учитель…»
Мы еще слышим ее, большинство напевает ее искреннее, не вдаваясь в смысл. Но хор убывает, зрители расходятся.
Внезапный голос Ревизора останавливает представление: Врете, все вы врете.
И Господь говорит нечисти:

Нет.

Мои размышления и заметки с акции в поддержку Бориса Стомахина 24 августа 2013 г. в Ульяновске.

Я твердо понял, что Стомахин Их Враг по их презрительным ухмылкам обращенным не ко мне, а к фотографии Бориса, которая прикреплена к моему плакату. Презрительно ухмыльнулся полицай, всегда охраняющий ульяновские пикеты, презрительно усмехнулся ЦПЭ-шник с видеокамерой, так действительно усмехаются слабые духом сильным врагам, которых хотят уничтожить. Сила Стомахина в Правде, которая должна в конечном итоге убить Ложь. Но Борис сейчас в застенках Лжи и её служивые празднуют свою победу.

Эти служивые, которые на пикетах, они несомненно всегда глубоко презирают всех кто в них принимает участие, но настолько глубоко, что им до них просто нет никакого дела и они им никогда так презрительно не улыбаются, а вот со Стомахиным случай особый.

Об этом было очень много написано разных объективных мнений, почему нелюдь так жестоко добивает Бориса и пересказывать всё написанное смысла нет. Все кто читал и подвергал правильному анализу мнения других и публиковал свои, всё понимают.

Пикет был не одиночным, но большинство участников немного задержались, и в их ожидании я со своим плакатом стоял в одиночестве, выдержав таким образом формат World Stomakhin Day, несколько прохожих поинтересовались, кто такой Борис Стомахин и что с ним случилось, всем стараюсь подробно рассказать, что он журналист преследуемый режимом за свои убеждения, что является недопустимым, все проходят мимо опустив глаза, в дальнейший диалог со мной не вступают, да и крутящиеся рядом полицаи достаточный для этого аргумент.

Немного вышел за границы сквера, как места заявленного для проведения мероприятия, мгновенно подлетевший охраняющий тоном не терпящим возражений рекомендует вернуться за черту сквера, такое впервые за все время моего участия в акциях протеста.

Начинают подходить участники, среди них есть как люди прошедшие своего рода «советскую закалку» противостояния с системой и пришедшие поддержать Бориса как политического заключённого, хотя и не согласные с его убеждениями. Пришли родственники осужденных, матери, чьи сыновья являются инвалидами и содержаться в российских концлагерях, а так же невинно брошенные в российские тюрьмы по сфабрикованным делам. Они постоянные участники акций протеста и решили присоединиться к этой.

Фотографирую пикет и сразу отправляю снимки на facebook.

Происходит нечто похожее на провокацию или непосредственно провокация, проходящая мимо пожилая женщина интересуется, кто такой Стомахин, при этом у участников в руках разные плакаты, но она интересуется именно личностью Бориса Стомахина, я привычно объясняю, что Стомахин журналист, преследуемый путинщиной за свои убеждения, задаёт вопрос, о чём он писал, отвечаю, что основные публикации Бориса были направлены на предоставление свободы российским регионам и угнетенным народам, за ликвидацию империи, у задающей вопросы начинается нечто похожее на легкую истерику с бессвязной речью, более опытные участники пикета обьясняют мне, что это провокация и разговаривать с этой прохожей не стоит, подозрение на провокацию усиливает и то, что после обращения одного из координаторов мероприятия Игоря Топоркова к охранявшим пикет полицаям с просьбой удалить с места его проведения неадекватную собеседницу, последовал лаконичный ответ «А чем она Вам мешает?» Снимать происходящее не стал, через некоторое время прохожая ушла. Такое тоже пришлось наблюдать впервые.

Мероприятие заканчивается, поблагодарил всех присутствующих, пожелал гражданского мужества и скорейшей свободы их близким из застенков.

Хардиляткина О.А.
Постоянная участница пикетов Ольга Александровна Хардиляткина (на фото), её сын Спиридонов Виталий обвинен в тяжком преступлении по сфабрикованному делу, дать признательные показания его вынудили под жестокими пытками электротоком, с помощью противогаза и избиений, известно, что молодчики пытавшие Виталия, прошли «горячие точки» на Кавказе. Находясь в следственном изоляторе Ульяновска Виталий в течении 6 месяцев получал психотропный препарат нейролептического действия – аминазин. На суде заявил о применённых к нему пытках, после чего начал получать угрозы и уговоры, что «суд отправит его на пожизненное заключение» , а в случае дачи «признательных показаний на суде, получишь лет шесть» Виталия обвиняют в убийстве и изнасиловании. Погибшая была женщиной легкого поведения и последний день своей жизни провела в компании сотрудников российской полиции, употребляя с ними спиртные напитки. При проведении соответствующих экспертиз установлена полная непричастность Спиридонова Виталия к этому злодеянию. Виталий осужден на 18 лет заключения в российском концлагере строгого режима. В настоящее время все доказательства указывающие не его невиновность из дела изъяты и уничтожены. Ольга Александровна в одиночку борется с людоедской системой за своего сына. Более подробно об этой ситуации в отдельном материале.

Сергей Крюков, независимый публицист, с пикета в поддержку политзаключённого Бориса Стомахина в рамках акции WSD 24.08.2013 г.